Утрата близкого человека всегда травма. Особенно для ребенка. Как он ее проживет, сильно зависит от его возраста, от того, были ли травмы до этого, насколько серьезные, как он их проживал, был ли кто-то рядом, кто сейчас рядом с ним, насколько эмоционально устойчиво его близкое окружение… Это не все влияющие факторы, но, пожалуй, основные.

Горевание – серьезная работа нашей психики, которая позволяет пережить потерю и научиться жить дальше самостоятельно. Для маленького ребенка работа горя является процессом почти недоступным, и, как правило, он откладывается до того момента, когда психика созреет и появится внутренняя возможность справится с теми чувствами, которые были отложены «до лучших времен». Старшие дети, не имеющие серьезных травм до этого, с поддержкой взрослого уже могут быть способны горевать.

Итак, что важно.

Сказать, что произошло. Признать это как потерю. Никаких обесценивающих фраз «зато у тебя остался папа/мама» или «у меня тоже было, и ничего». Пока потеря не признана потерей работа горя не сможет начаться.

Далее, очень важно иметь возможность встретиться с сильными чувствами ребенка по этому поводу и поддерживать его в их переживании. Иметь эту возможность внутри себя. Потому что любые сильные чувства других людей будут соединять вас с вашей собственной травмой, если таковая была. Если травма не прожита и не исцелена, то выдерживать свою боль и еще чью-то будет совершенно невозможно. И ребенок в контакте будет ощущать это как то, что он вас разрушает, и либо вы ему, либо он сам себе будет запрещать чувствовать, чтобы не разрушать вас.

Если горе затронуло всю семью, не только ребенка, важно, чтобы в близком окружении нашелся такой устойчивый человек, который мог бы переносить сильные чувства ребенка и оставаться при этом с ним в контакте. Это может быть тетя, мамина подруга, крестная, любой близкий и хорошо знакомый ребенку взрослый.

В первые дни нужно будет буквально взять все заботы о ребенке на себя. В горе регрессируют все, особенно дети. Завернуть в плед, напоить теплым, покачать, подержать за руку, просто посидеть рядом. Если ребенок о чем-то просит — не отказывайте. Если не просит, то основное: завернуть (это возвращает чувство безопасности), теплое питье и быть рядом.

Если плачет, не останавливать, не отвлекать, не просить успокоиться. Если не плачет, то тоже не нужно просить «ну поплачь, нельзя же так». Важно, чтобы у ребенка не было запрета внутри на сильные эмоции, на слезы, особенно у мальчиков. Вернее, это важно независимо от пола, просто мальчикам чаще в нашей культуре запрещено плакать и бурно проявлять свои чувства.
Для этого можно поддержать ребенка, сказав, что плакать – это совершенно естественно и нормально. Не нужно уходить, чтобы ребенок не видел, как вы плачете. Только в случае, если вы действительно не справляетесь с собой и можете испугать ребенка.

Важно не относится к горюющему как к страдающему, зеркалить его как страдающего. Нужно транслировать, что то, что с ним случилось не смертельно, это можно пережить, он не один, вокруг него есть близкие люди, на которых он может в любой момент опереться. Но сообщать это невербально, просто чувствовать так внутри себя. Дети это хорошо считывают.

Никаких «бедная детка» или «да как же вы теперь будете, бедняжки», все эти фразы делают из ребенка жертву, и очень важно уйти от этой вредной установки. Удел жертвы – страдание, а когда человек страдает, то у него нет возможности проживать возникающие чувства, лишь страдать. Основной посыл должен быть таким: да, то что случилось очень тяжело и больно, но ты способен выжить, а я буду рядом и помогу тебе.

Как уже видно, на такого взрослого ложится серьезная нагрузка, прежде всего — эмоциональная. И нужно уметь позаботиться о себе в первую очередь. Еще раз повторю – о себе в первую очередь! Ведь от вашей устойчивости зависит ребенок, который априори менее устойчив и психически гораздо более незрел, чем вы.

Не могу не написать о ресурсах. Ресурсы — это то, что может поддерживать ребенка, в моменты, когда он не охвачен переживаниями и просто живет. Если вы близкий, то вы наверняка знаете, что он любит, чем увлекается, что раньше, до потери, доставляло ему радость. Можно составить список, куда записать буквально все, даже если это на первый взгляд видится мелочью. То, что является мелочью для вас, для другого человека может быть источником энергии. Поэтому я призываю не игнорировать ничего! Помимо явных увлечений, как правило, есть много такого, что менее бросается в глаза: любимые блюда, фильмы, прогулки в парке, общение с животными, игры и т.д.

Это касается и взрослых, и детей — в горе важно найти ресурс, который будет давать силы жить и двигаться дальше. Особенно я бы хотела обратить внимание на различные телесные практики. Это может быть спорт, йога, массаж, танцы и любой другой вид телесной активности. Когда работает тело, психика получает передышку, которая сейчас ей так необходима. Именно поэтому тело важно включать любыми способами. Совсем маленького ребенка можно просто крепко обнимать и гладить, прекрасно подойдут подвижные игры, если ребенок готов в них участвовать.

В первое время ребенку обычно не требуется психолог, ему гораздо важнее быть со своими близкими и получать поддержку от них. Но в последующем, помощь психолога может понадобиться, и не нужно игнорировать эту возможность, она может очень сильно облегчить жизнь всей семье.

Если ребенок не справляется со своими эмоциями: стал агрессивен, замкнут, наблюдаются признаки депрессии – сниженное настроение, нарушение сна, плохой аппетит, потеря интереса к тому, что раньше увлекало — все это является поводом для обращения к психологу.

Если же, наоборот, ребенок на удивление «легко» переносит потерю – мало или совсем не плачет, не вспоминает ушедшего, старается о нем не говорить и не поддерживает разговоры других, живет так, как будто бы ничего не случилось. Это как раз тот самый случай, когда родные склонны выдыхать с облегчением и думать, что потеря не стала такой уж большой травмой для ребенка, как опасались.

К сожалению, вынуждена вас огорчить. Как правило, это говорит о том, что событие оказалось настолько эмоционально непереносимым для ребенка, что он прервал контакт со своими чувствами. Они никуда не делись, они все еще с ним, просто закапсулированы и он не имеет к ним доступа. Эти заблокированные переживания будут влиять на него до тех пор, пока он не сможет их начать проживать. В этом случае я особенно рекомендую не откладывать визит к детскому психологу.

В среднем, если человек справляется и у него достаточно поддержки, процесс горевания занимает около года. У взрослых. По детям таких данных нет, потому что, как я уже упоминала выше, маленькие дети в силу своего возраста не способны выдерживать столь тяжелые переживания, и работа горя у них часто откладывается до того момента, пока она не станет возможной.

В любом случае, в этот период не нужно ждать и тем более требовать от ребенка-школьника такой же успеваемости, как и прежде. Это не обязательно, но вполне возможно, что у него не будет на это внутренних ресурсов.

Я призываю вас всячески поддерживать ЛЮБУЮ игровую деятельность ребенка. Еще раз напишу – любую! Зачастую, только в игре у него есть возможность прожить то, что пока не получается выразить словами. Пусть у него будут в свободном доступе краски, пластилин или любой другой материал для творчества.

И пусть вас не пугают «ужасные» сюжеты, которые может разыгрывать ребенок — лучше чтобы это страшное проявлялось снаружи — в игре, а не было заперто внутри.Неважно сколько ему лет! Пусть вас радует, если 15-летний подросток вдруг начнет играть в совсем уж детские игры. Помните, так он проживает свое горе, это тот способ, который ему пока доступен. И он достоин уважения.

Автор: Юлия Шадрунова

Источник