Н.- Наталья Усачева
Т.- Татьяна Егорова

Диалог- разговор с наставниками.

Т. Какой-то дискомфорт в нижней части живота. Вопрос к нему:

— Что ты делаешь во мне? 

— Трансформационная какая-то вещь, убирает старые программные коды.
— Какие коды?
— Коды обеспечения выживания системы за счёт принесения себя в жертву.
    Тема жертвования. Здесь же высвечивается эллипс, который раскручивается. Ощущение пчелиного роя, и еще идёт заземление по внутренней стороне ноги в виде провода черного в металлической оплётке. Вот такая правосторонняя фиксация получается. Левая часть более-менее свободная, а правая как фиксированная ось, спица.
     — Часть человечества закрывает травмы, связанные с жертвованием, когда жертва во имя другого, чего-то прекрасного, какой-то идеи. «Главное, чтобы всем было хорошо, а я как-нибудь потерплю, справлюсь». Когда искренняя любовь, искреннее желание, альтруистическая потребность одних используется в качестве источника энергии для других людей.
    Высвечивается Гиперборея. Вопрос к пчелиному рою:
   — Что делаешь?
   — Трансформирую программные коды на внесение поправок, убираю искажения.
У гиперборейцев не было такого понятия как «я». Мышление коллективное, себя не отделяли, жертв не было. Жертвование появилось как искажение. Вижу точку в основании позвоночника, там сильное напряжение. Точка концентрации отчаяний в планетарных планах. Точка максимального сжатия, отчаяния.
Н. Там есть травма?
Т. Там множественные травмы в планетарных полях. Среди них проявленные: «Нет счастья в этом мире», » Нет счастья в жизни», » Нет счастливого завершения любой истории». Сильная болевая концентрация. Чёрная точечка как дыра, которая в себя втягивает максимальное напряжение.
Н. Давай вернёмся в тот момент, когда было счастье, и начнём двигаться вперёд и отслеживать, что произошло, почему единство превратилось в жертву?
Т. Было много радости, и там не было понятий «я» и «другие». За других делаю так же, как за себя, все равноценно. Ключевое состояние — радость. Обмен радостью. Сердечная радость — причинить, сделать радость. Даже не поделиться радостью, а приумножить. Делюсь – у нас это как от себя отнимаю и делю, а здесь — именно преумножаю.
Н. Есть разные уровни единства. Единство, которое было и пришло к отделенности для того, чтобы соединиться в новое единство, более многомерное. То есть, нет одного единства. Оно тоже развивается. Поэтому так идёт: единство — разделение — новое единство. По спирали, более многомерно, более уникально и многообразно. Единство уникальностей — это более многомерное, чем когда у всех одно и то же одновременно.
Т. Начинаю двигаться к моменту, где произошла подмена понятий. Где жертвование произошло. Такой образ: втягивающий пылесос, какое-то сжатие появилось и некое состояние замешательства, и непонятно, что с этим делать. Ощущение, что было радостно и разряжено, а тут как будто бесконечное единство сжимают в узенькую трубочку. Рождается импульс что-то с этим сделать. Как будто всем не хватает места, как будто стало тесно. И тогда появляется импульс: «Я выйду, и всем станет лучше».
Н. Выйти, чтобы освободить место — это инстинкт убегать?
Т. И когда я выхожу, я решаю проблему, значит, ещё инстинкт бороться, решая проблему таким образом. То есть для меня — это как быть не со всеми, мне это не нравится, но я жертвую собой ради других. По-другому не знаю пока, а так — это выход из ситуации.
Н. Давай тогда признавать эти решения и ощущения. То есть признаем эти решения выхода из ситуации, признаем это ощущение тесноты и нехватки пространства.

Т. Я могу интерпретировать это как уплотнение. То есть, вот бесконечность и бесконечные возможности, а здесь уплотнение в пространстве.
Н. Ну да, плотность можно чувствовать только в пространстве.
Т. Да, чувствуется ограниченность ресурсов, и тогда я жертвую собой, отдавая другим людям возможность пользоваться мной. Здесь первые признаки выживания появляются. Ещё появляются другие тенденции, такие как зацепиться, только чтобы меня не вытолкнули с этого места. В Гиперборее, мне показывают, таких очень мало. Они возвращаются в Свет, чтобы разрешить другим быть. Появилось ещё некое перераспределение по вибрационным слоям в зависимости от выбранных решений. Те, кто решил зацепиться во что бы то ни стало, они заняли более плотные области. Те, кто за счёт себя, они заняли более высоковибрационные области, которые более разряжены, как будто их вытолкнуло. Появились тёмные, низковибрационные, их пока немного. Это только начало уплотнения. Потом была набрана критическая масса, как будто надо было пройти через бутылочное горлышко, не все смогли в этих плотностях приспособиться. Кто-то стал понижать постепенно плотность, кто-то быстро подстроился, в основном, те, кто зацепились.
Кто-то из светлячков проникал в это пространство и понемногу затухали. Появилось ощущение безысходности, что в этом пространстве не бывает много радости. «Радость — она в раю». Такое вхождение в плотность.
      — Какое решение было принято в этой травме?
   — «В течение этой плотной жизни, пока вы в теле, — это для тяжёлого опыта. Здесь состояние радости не может быть по определению», — это история для плотного опыта.
   Есть ещё момент застревания прохода через горлышко, ощущение безысходности, «я застрял». Намагнитилась травма отчаяния. Какой ресурс?
Н. Чтобы понять ресурс, надо встать между полюсами радости и отчаяния. Рай и ад. Это отчаяние может существовать только по сравнению с другим полюсом.
Т. Я в центре, смотрю на эти два полюса, и уже происходит взаимопроникновение. В планетарных полях процесс запущен. Его просто надо активировать и завершить. Когда они сливаются, это как дополнение радостного потенциала, где новая возможность: «Выдам что-то потрясающее!» Потенциал новой радости и интереснейшего радостного творения. Из этого всего начинает формироваться стержень с закрученными огненными полями. Как новый стержень творения. Основа этого нового творения. Такой мощный потенциал, о котором мы даже близко не подозреваем, что мы можем реализовать. Это заложено в нас, как в мастеров творения. Мы в себе в мелком сознании сконцентрировали такой потенциал, который по возвращению в единство как атомная бомба может невероятное сотворить. Перед глазами разворачивается из микроскопической точечки реакция подобно ядерному взрыву, только с той разницей, что ядерный взрыв мгновенный, а здесь раскручивается мягко и в то же время очень быстро.
Мощно, но не травматично.
    Ещё есть некая плотность по позвоночнику.
   — Что здесь?
   — Опять есть привязка к неким формам.
 Заземление было смещено в правую сторону, сейчас она встала в середину, но затемнение — это привязка к определенным формам, представлениям о том, как можно, должно. Эти слова как ограничения, которые не дают творению раскрутиться, стягивают его в маленькую форму вместо того, чтобы позволить бесконечности быть. В человечестве много представлений о том, что можно, нужно, должно, возможно, невозможно. Поэтому то, что происходит в области науки, искусства, и других областях — это такая малость из того, что на самом деле может человечество.
    — Есть травма страха: » Я (как человечество) не могу себе позволить бесконтрольное творение, поскольку это опасно, и можно навредить другим.» Травма неправильной интерпретации результатов.
    — Человечество — это раса мощнейших творцов, которые могут горы передвигать, вселенные сотворять, поэтому, чтобы управлять такой мощной расой, было принято простое решение — ощущение себя «слоном в посудной лавке», где своей мощью могу навредить другим. Оттуда идёт решение — убрать себя, чтобы другим было комфортно. И когда происходили какие-то непредполагаемые события, они интерпретировались в негативном варианте и заселялось как чувство вины, якобы это потому, что непроконтролировали. Сжималось восприятие до понятий ограничения возможностей. В этих ограничениях погрязло все человечество, от и до. Причём через прекрасные качества заботы о других. У каждого есть такие зацепочки, где себя убирают.

Н. Мне добавляют, что эти ограничения связаны ещё с восприятиями того, что мы «разные». Как только мы воспринимаем друг друга, как » разные», то сразу появляется эта идея, что я могу причинить вред » другим», потому что они не такие, как я. На самом деле в основе одна и та же субстанция сознания. А надо лишь поменять точку восприятия — мы из одной субстанции сознания.
Т. Таким образом мы увидели многообразие.
Н. Но с этим многообразием приходит понятие «разные». Вопрос в том, как интегрировать это многообразие разниц в единство, что мы все состоим из одной и той же субстанции.
Т. Наставники улыбаются и говорят: «Вы этим сейчас и занимаетесь, вы к этому подошли».
Внизу живота находится травма: «Я не позаботился о других, поэтому так и произошло». Это даже у тех, кто сильно эгоцентрирован.
Н. В единстве забота о себе — это есть и забота о других, хотя понятие «другие» отсутствует.
Т. Это энергия сбегания, убегания — я не могу на это смотреть, это больно. Это как маленький ребёнок, который закрывает лицо, когда что-то натворил, а ему говорят: «Вот видишь, как теперь плохо стало» . В каждом из людей есть такой ребёнок.
Н. Но это в отделенности видится как разница, ум находит причину, потому что он выстраивает линейную причинно-следственную цепочку. А начинается то все с ощущения какого-то, и потом это ощущение начинает интерпретироваться и ищется причина этого ощущения. А в единстве все причиняет все. Нет какой-то одной причины. Все взаимопроникает все. С чем нам работать?
Т. — С исцеления травм внутреннего ребёнка.
Н. — Внутренний ребёнок — это первое отражение бесконечности, когда она (бесконечность) увидела себя впервые в зеркало. Есть бесконечность, у которой нет зеркал, нечему отражаться, нет плотности, которая может быть отражена. Первый вопрос, который может возникнуть: «Кто я?» Как только возник этот вопрос, появилось первое «я» — зеркало, когда она (бесконечность) взглянула в это зеркало, она увидела ребёнка. Она не поняла, что это такое. Она вошла в этого ребёнка, чтобы прожить это и обнаружила, что этот ребёнок стал создавать из себя новые зеркала. Появился кормилец, чтобы кормить этого ребёнка, появился внутренний мудрец, который говорил, как надо правильно жить и внутренний воин, который защищал ребёнка от внешнего пространства. Это все части ребенка-творца. И эти все последующие отражения внутреннего ребёнка стали порождать последующие отражения, тени, реальности и иллюзии: эхо, радугу и т д. Это все алхимия единства. Эти субличности взяли на себя функции ребёнка наставлять, и стали возникать условия. Внутренний Мудрец стал говорить: «Если ты не будешь делать так как я считаю правильным, ты будешь наказан и будешь чувствовать боль». Кормилец кормил ребёнка, забыл про себя и стал завидовать, что все любят ребёнка, а его нет. Он как белка в колесе крутится, а внимание все — ребёнку. Внутренний воин стал защищать и стал говорить: » Все что вокруг — опасно». Внутренний ребёнок стал понимать, что для того, чтобы ему выжить, он должен соблюдать все эти условия.
Т. Да, мне говорят что надо исцелить травму внутреннего ребёнка: «Я не могу делать то, что хочется , поскольку это опасно».
   — Каким образом?
   — Потрясающей силы творческий потенциал здесь свернут. Идёт убегание и нежелание смотреть на это. Убегание в идеи, в еду, во что угодно. Надо снять травму и пробудить творческий потенциал.
Н. Пока существует понятие вреда, будет опора на вред. А противоположностью вреда является польза. Что такое вред? Какие ассоциации породили?
Т. Кто-то пострадал.
Н. А что является «постраданием»? Один человек съел какую-то еду и пострадал. Это его решение? Или того, кто приготовил эту еду?
Т. Есть какие-то ожидания, что это допустимо, это нет, и есть польза и вред.
Н. Но у каждого они свои.
Т. Поэтому, если не знаешь, что навредит другому, лучше убрать самого себя.
Н. То есть, лучше не делать ничего, чем сделать что-то, что другому не подходит, и это причинит ему что-то.
Т. Или второй вариант — сделать чётко по регламентированию, здесь религия просматривается как основной регламентатор.
Н. Но религия говорит: «Сделай другому так, как ты бы сделал себе.» Вот сделала бы я себе, например, ночной режим еды, а для другого человека это вредно. На кого ориентироваться?
Т. Мне показывают, первое что надо сделать — это почувствовать из бесконечности в себе ребёнка. Соединить ребёнка и бесконечность, нет разницы между ними.
Н. Ребёнок ничего не интерпретирует. Он смотрит на что-то и не называет это никак, потому что для него вся эта среда — одна субстанция.
Т. Ребёнок — это импульс творения, который рождается и проявляется.
Н. Тогда получается, что пока люди не будут следовать своему импульсу творения, то любые импульсы творения, которые идут не из них, будут для них во вред (кстати, понятие «во вред» выходит за пределы вреда). А чем плохо «пострадание»? «Пострадание» — это опыт того, что подходит тебе или не подходит. Страдание — это фиксация на чем то. Если сознание выбирает фиксацию на чем-то, то и проходит этот опыт, бесконечно воссоздавая его опыт (пока не станет скучно)))
Т. Человечество уже переросло этот опыт, но продолжает воссоздавать его по энерции, и мы убираем эту фиксацию.
Н. Что произойдёт, если мы будем продолжать жить согласно этой фиксации? Что нам это даст? И какой ресурс помог бы убрать эту фиксацию?
Т. Всевозможность в аспекте вседопустимости. Вседопустимое многообразие. Всепроявленность. Все допустимо, возможно, нет никаких ограничений ни на что.
Показывают, как реальности разных людей, взаимоисключающие друг друга, находясь в одном пространстве, взаимодействуют настолько многомерно, что, пересекаясь и проходя через друг друга, не причиняют никакого дискомфорта. Находятся в разных творениях и в то же время — в одном и том же пространстве. Что невозможно в трехмерности, возможно в многомерии. Получается, что когда происходило уплотнение в трехмерности, были введены ограничения как игровая обусловленность, а теперь мы их разворачиваем.
   — Будет период, когда сквозь вас будут проходить люди, и мы не будем этого замечать.
   — Это расслоение вибрационное человечества?
   — Да, именно. Более плотные будут проходить сквозь более высоковибрационных, и те их не будут видеть, и наоборот. Это ваша реальность, причём не далекая. Почему ты удивляешься? Вспомни тот случай, когда через тебя машина проехала.
    — А с людьми в одной мерности, мы будем чувствовать нашу разнородность?
Т. — Нет, будет ощущаться как дуновение ветерка после того, как пройдёт кто-то мимо, как шлейф. Не будет восприятия плотности людей.

Н. Сгусток внизу живота, быстро вращающийся — это как освобождение таких понятий как «последствия» в причинно-следственных связях.
Т. Понятие последствий, действий, решений возможно только в линейном времени в рамках линейного восприятия действительности, которое на настоящий момент уже не существует. Все линейное восприятие находится только в вашем инертном воображении. Но представление о последствиях очень жёстко ограничивает ваши возможности и продвижение вперёд. В настоящий момент надо обязательно выйти за линейное восприятие причинно-следственных явлений. Вы держитесь за представление: «Это произошло таким образом, потому что я принял такое решение».
На самом деле: показывают картинку — калейдоскоп, где трубочка — это наше решение.
   — Вы сами выбираете, на что смотреть, сами составляете интересную для себя картину мира. Причинно-следственные связи отсутствуют как таковые. Любой импульс проявляется через вас как многообразное течение бесконечности и отражается через вас, создавая такие калейдоскопы. Вы можете наблюдать, как эти калейдоскопы меняются мгновенно, в зависимости от выбора вашего восприятия. Поиграйте с этим, это очень увлекательно.
Н. Это о том, что ворона садится на пальму, и с пальмы падает банан. Банан упал, потому что ворона села, или ворона прилетела, потому что захотела банан, или банан упал потому, что созрел, или ещё бесконечность причин. Всё причиняет всё.
Т. — И одновременно нет определённых причин к чему бы то ни было.
Н. — Нет одной-единственной причины, и нет определенных причин.  Все есть многообразное взаимопроникаемое течение бесконечности, самой в себе.
Т: (Смех наставников)
   — Если вы хотите получить ответ на «почему,» то мы ответим: » А вот так, потому что». (С акцентом на детскость). Всё происходит как беспричинная всепричинность)))
Ощущение, что энергии больше стало, и появилось желание двигаться.
Н. Потому что когда ты позволяешь энергии двигаться так, как она хочет, а не как ум считает нужным, то энергии становится бесконечность (смех наставников).
Т. Показывают картинку из будущего, где энергия как фонтанчики. Это напоминает ответ на мой вопрос, когда ушла мама, и я сопровождала её в переходе. Когда она только перешла, то, воспринимая её восторг, задала ей вопрос и получился такой диалог:
   — Что больше всего поразило тебя после перехода?
   — Всё — великолепно красивое!
   — Там?
   — Да нет никакого там, это всё здесь, просто в теле я это не видела, не чувствовала.
   — А мы, будучи в теле, не переходя, сможем это почувствовать?
   — Да, вы все идёте к этому. Это ваше будущее.
И сейчас мне показали картинку даже не будущего, а настоящего — переливающаяся красота в ярких небесных оттенках и пастельных одновременно, фейерверк красок. Этот фейерверк ты можешь созерцать, а можешь создавать, можешь наблюдать, а можешь участвовать в создании и одновременно наблюдать. Это искрящиеся краски, не те краски, к которым мы привыкли, а отражающие потоки энергии. И мир наш очень проявлен и красив. Это прекрасно.
   — Вы будете застывать в очаровании и восхищении, когда будет доступна вам вся эта красота Творения.
   — Когда это будет доступно нашему восприятию?
   — Это уже здесь, это самое ближайшее будущее.
Сейчас у меня проявилась в основании, где корневая чакра, в передней части туловища вверх до неба тёмная линия, или энергетический стержень .
   — Что это?
   — Это постулаты вашего старого бытия.
   — Какие?
   — Назначать чему-то чем-то: быть, являться, существовать, долженствовать, преобладать.
   — Это правила построения?
   — Да, правила построения реальности.
   — Это любая фиксация на каком-то явлении. «Это является тем-то», «это существует» , » то — не существует,» и т. д. Это даёт такую распорку, с одной стороны человек держится в вертикальном положении — это постулаты построения, главенствующие в умах людей.
Н. Это то, чему даётся название, как существительное.
   — Тогда как от существительных можно перейти к глаголам, то есть к языку процессов? К языку, который обозначает движение излучения. Этот язык будет отражать течение.
Т. — Это интересное явление, тема изучения языка, где нет определений. И как только вы уходите от постулирования и переходите на язык движения, вы перестаете видеть предметы твёрдыми. Вы видите энергетические потоки, и, если захотите, то — твёрдую форму, или энергетические цветовые пятна, органы и системы, можете увидеть прекрасную духовную суть , которая воплотилась в этом теле, всю многомерность какой-то сути в других мирах, всю историю. И тогда у вас язык не повернётся сказать: «Это называется (любое конкретное определение)».

Сейчас также много затрагивается тема опорно двигательного аппарата, и в частности про шею. Это трансформационные состояния, связанные с переходом в нефиксированные состояния.
   В основании корневой чакры диск оранжевого цвета, который крутится по часовой и одновременно против часовой стрелки.
   — Что это?
   — Это смена ориентации.
   — Какой?
   — ВременнОй и пространственной.
   — Правильно ли я понимаю, что это когда уходит вероятность фиксации, и человек перестаёт себя ощущать фиксировано в каком-то определённом пространстве и времени. Это состояние всепространственного вневременья.
Н. Пространство и создаётся, когда ты его воспринимаешь. Как только ты начинаешь воспринимать какое-то пространство, оно возникает. Когда твоего внимания там нет, и его — нет.
Т. — Возможно ли будет перемещение физического тела во времени и пространстве? Сознанием мы легко перемещаемся.
Н. Не перемещение физического тела, а : » Может ли физическое тело воспринимать разные реальности?» Перемещение физического тела подразумевает передвижение из точки А в точку Б , а восприятие подразумевает, что это сфера, состоящая из бесконечности точек. Каждая точка раскрывает свою реальность восприятия.
Т. Тогда так сформулирую вопрос: «Если сейчас я могу легко сознанием выйти в любое время и любое пространство и стать любым человеком, чтобы посмотреть будущее , прошлое, ситуацию, может ли моё тело воспринимать эту реальность, в которую я переместилась сознанием ?
Н. Мы не отделяем сознание от физического тела, дело в том, что сознание имеет также этот пласт физического сознания. Это то же самое сознание, только воспринимающее ту или иную плотность.
   — Да, будет полноценное ощущение перемещения с физическим телом.
Т. Сейчас ощущения в теле: трансформация начала расходиться широко по позвоночнику, он начал светиться золотистым цветом, а в районе затылка как высокий воротник энергетический .
   — Что это такое?
   — Это потенциал возможностей, которые сдерживались на уровне головы. Потенциал есть, но он недоразвернувшийся.
   — Что там? Какая-то установка?
   — Здесь сомнения: возможно ли? А стоит ли? А надо ли? Зачем это?
Они проявляются как сдержанный вдох и недо-выдох и недо-реализация. Вы выдыхаете только когда слишком накопите что-то в виде возмущения, в виде какого-то прорыва. Сомнения не только в себе, но и вообще. У многих сейчас головные боли с этим связаны, с неразвернутым потенциалом, когда нет полноценного «выдоха творения».
Если мы течем вслед за нашим импульсом без предопределения (то есть когда нет предположения, что что-то произойдёт или не произойдёт, без фиксации) мы получаем наслаждение от импульса как движения на волне, и мы не знаем, чем это закончится. Само движение — это кайф. И когда вы глубоко выдыхаете, пусть это даже крик или писк — это все равно прекрасная мелодия, которая доставляет удовольствие и наслаждение. Насладитесь выдохом.
   — Ощущаю боль в области между ухом и челюстью. Что это?
   — Это другая сторона, первая — где сомнения, а здесь: «Всё супер, всё прекрасно, я просто жду, когда это проявится».
Н. — Когда вы говорите: «Я хочу услышать», это значит, вы не слышите, вы хотите. Вы ждёте. Слово «хочу» подразумевает, что этого пока нет. Другое дело — я позволяю себе слышать.
Т. — Я являю собой это каждое мгновенье, каждую секунду.
Такой мощный поток вверх пошёл.
   — Самое подходящее время — это сейчас.
   — Что-то ещё?
На теменной части головы как крышечка.
   — Что это?
   — Это я исследую и осознаю природу явлений и отражаю её в своём образе мышления. Наблюдаю эту природу, отделяю себя и явления, не являюсь этим явлением. Диссоциация себя от себя. У всех есть смещение в ментальное, это особенность человечества.
Я проживаю это явление, я проявляю это явление, я являюсь этим явлением, я являю это явление. Всё во всём и одновременно.
   Ещё правое ухо показывают и чувствую давление в правом ухе.
   — Что здесь?
   — Это ассоциативное восприятие, это соотнесение одного явления с другим.
   — Связанность одного явления с другим?
   — Но не логическое, а ассоциативное. Ассоциативное тоже сдерживает.
Н. Конечно, это же картинки.
Т. Ассоциативность даёт жёстко обусловленное восприятие. Ассоциация появилась как попытка соединить все наши органы восприятия.
Н. Кстати, все эти фиксации ассоциативных картинок или ещё чего-то строятся на безопасности.
   — Когда мы говорим: «Я слышу» — попробуйте найти того, кто слышит.
Я никого не нашла.
   — Нет никого кто слышит, потому что «я слышу»- это отделение меня и музыки. Есть просто слышание или просто музыка. Восприятие и воспроизведение одновременно — просто слышание, или просто видение или просто чувствование.
Т. Ассоциация — это трёхмерное желание вернуться в единое восприятие.
Н. Я бы сказала, не единое, а коллективное. В Атлантиде так делалось, чтобы были одни и те же ассоциации, чтобы можно было изобретать одни и те же законы. В многомерности же этих ограничений нет. Единый не значит одинаковый. В неразделённом восприятии нет того, кто слушает, и того, кто поет.
Т. И оно не разделено на органы чувств.
Н. В этом поле любые ассоциации — это фиксации. Очень узкие фиксации каких-то моментов, когда есть линейное время. Когда время перестаёт линейно двигаться, все ассоциации исчезают. Ассоциации — это что-то линейное через образы. Вот это я принимаю, а это отделяю, отторгаю. Это не хочу видеть: не — на — вижу, а вот это я готова видеть: на — вижу. Что значит «ненавижу» — это отодвинуть, убрать, разрушить. «Ненавижу существует только в сравнении с навижу». Два полюса существуют как разделенные ветки чего-то единого, когда наблюдаем разницу между полюсами. Когда нет восприятия разницы между «этим » и «этим», все состоит из одного. Опять приходим к тому, что начинаем наблюдать всё как аспекты красоты.
Т. Когда я смотрю на это как на неразделенное, то у меня рождается интерес и радость.
Н. Когда мы разделим ноты, и будем смотреть только на басовые, где низкое «бум- бум» — о, я это ненавижу. А если мы соединим всё в единую музыку, то получается…
Т. Мощный и красивый поток творения.

Сессию провели Наталья Усачёва и Татьяна Егорова.