Сила слова

В первые годы жизни ребёнок исключительно восприимчив к каждому слову – и к тому, которое обращено непосредственно к нему, и к тем, что звучат вокруг, обволакивая его, проникая в каждую клеточку его тела. Он буквально погружён в океан звуков и воспринимает интонацию слов и заложенный в них смысл всем своим существом. Младенец непосредственно реагирует на весь букет, который сопровождает каждую фразу – а это тембр голоса, скорость речи, глубина и ритм дыхания, интонация, чувства, вложенные в слова, информация, которую они несут, физическое и эмоциональное состояние человека, который разговаривает с ребёнком. Одни и те же слова, но сказанные разными людьми, могут вызвать у малыша совершенно непохожие реакции.

Наши эмоции влияют на то, как и что мы говорим. А ведь мы можем создавать и обратную связь – воздействовать на наше состояние и состояние своих детей через речь, через выбор определённых слов, фраз, речевых оборотов. На таком осмысленном использовании речи строятся многие эффективные психотерапевтические техники, такие как сказкотерапия, современный психоанализ, НЛП и другие. Как же это происходит? Ответить на этот вопрос напрямую, пожалуй, невозможно. Это одна из тайн нашей психики, лежащая в области бессознательного. Мы лишь слегка приоткрываем её завесу и опираемся на опыт. Сначала психическая и физическая реальность младенца неразделимы, он весь – сплошные эмоции. Он пассивен и лишь накапливает опыт, наращивает свою психическую реальность, на основе которой затем начинает активно отвечать миру, взаимодействовать с ним. Когда малыш научится говорить, когда у него сформируется фразовая речь, он начнёт впитывать человеческую культуру в её огромном объёме.

А пока нет своей речи, а есть только нежный младенческий лепет? Тогда ребёнок находится в языковой атмосфере взрослых. Она играет огромную роль в становлении базового доверия к миру, которое закладывается именно в младенчестве. Хорошо и надёжно сформированное, оно становится основой психического, эмоционального и физического здоровья личности.

О базовом доверии

Собственно говоря, в начале жизненного пути базовое доверие или недоверие к миру и есть психическая реальность младенца. В идеале ребёнок познаёт мир, живя в атмосфере любви, находясь на руках матери, у её груди, нежась на животе у папы. В его психологическом опыте закрепляются такие чувства, как уверенность, стабильность, радость, покой, он чувствует свою нужность, у него формируется положительное отношение к себе («я хороший») и к миру («меня все любят, я им нужен, здесь хорошо»).

Но случаются другие ситуации – сложная беременность и трудные роды, разлучение с семьёй, болезненное лечение, неблагоприятная обстановка в доме, неадекватный уход за младенцем и т.д. – и у ребёнка растёт стресс, который задерживает или даже препятствует становлению базового доверия. В психической реальности накапливаются опыт опасности, непонятности, непредсказуемости (а то и негативной, злой предсказуемости) мира. Тело становится зажатым, малыш часто плачет, живёт в постоянном напряжении, ведь он не знает, когда ждать от мира положительного воздействия, а когда – неприятного, недоброго. Такую раннюю тревожность по отношению к окружающей действительности в перинатальной психологии называют «базальной тревогой». Нередко родители, расстроенные таким состоянием своего ребёнка, думают, что у него «болит животик», «ему не хватает молочка» или просто-напросто «нам не очень повезло, достался такой беспокойный малыш». Нередко они ищут помощи у врачей, а лечение или даёт слабый и кратковременный результат, или не решает проблему вовсе.

Лечебная сила слова

На самом деле ребёнку может помочь осмысление и принятие ситуации на его младенческом уровне. Но это может произойти только с помощью матери, отца, бабушки, психолога – любого взрослого, который сможет правильно, спокойно, открыто и максимально полно рассказать малышу, что с ним случилось раньше, что происходит сейчас и чего ему ждать в дальнейшем. Такие беседы оказываются удивительно эффективными. Ведь тревога порождается тем, что мир для младенца непредсказуем, случаен, а разговор, объясняющий происходящее, успокаивает его, компенсирует дефицит информации о внешнем мире.

Конечно, изначально этот дефицит информации должен сокращаться невербальными действиями – просто близостью с мамой, постоянным взаимодействием малыша с родителями. Но в ситуациях, далёких от идеала, мы можем прибегать к слову, как целительному орудию. Помимо объяснения младенцу ситуации, из-за которой он может испытывать дискомфорт и боль, очень важно говорить ему о том, как его любят родители, как они рады ему, подчёркивать его важность, «хорошесть», демонстрируя, таким образом, полное принятие его в своей жизни и душе.

Речь близких взрослых, обращённая к ребёнку, – это первое зеркало, в котором малыш видит (а вернее, слышит) своё отражение, из чего он формирует раннее и самое глубинное осознание себя, самоощущение в новом мире. Мне хочется познакомить вас с некоторыми примерами, на которых ярко видно, как работает слово.

История малыша Оливье

Начнём с опыта Каролин Эльячефф, широко известного во Франции и за её пределами психоаналитика. Она лечит словом и взрослых, и детей, в том числе даже грудных младенцев, которые ещё не умеют говорить и о своей беде извещают только горьким плачем. В своей книге «Затаённая боль. Дневник психоаналитика» Эльячефф делится потрясающим опытом помощи малышам из неблагополучных семей, жизнь которых была буквально на волоске. Некоторые из сеансов, проводимых с ними, были очень эффективными и наглядными, так как на глазах у свидетелей помогали вывести ребёнка из тупика посредством объяснения маленькому человеку различных граней его жизни – физической, эмоциональной составляющей, а также семейной ситуации.

Вот случай младенца Оливье, который попал к Каролин в 2,5 месяца в тяжёлом состоянии. У него в 5 недель внезапно начался бронхит, всё тело покрылось сыпью, а лицо и голова – корками и струпьями. Каролин стало известно, что мать ещё до его рождения сообщила службе социальной помощи, что она не сможет воспитывать ещё одного ребёнка и хочет, чтобы его растила приёмная семья. Первые 5 недель малыш чувствовал себя нормально. Медперсонал очень надеялся, что женщина изменит решение, однако этого не произошло, и сиделки обсуждали это в присутствии Оливье, сожалея о происшедшем. После таких разговоров малыш заболел.

Каролин пишет, что пока воспитательница рассказывала ей о жизни маленького Оливье, он всё время горько плакал, глядя на неё. Когда он замолчал, Каролин сказала ему: «У тебя очень хорошая и мужественная мать, она знает, что не сможет воспитать тебя так, как ей хотелось бы, и она приняла непростое решение, которое считает хорошим для тебя: пусть тебя возьмёт и воспитает другая семья. Люди, которые занимаются тобой сейчас, надеялись, что твоя мама изменит решение – возможно, эта надежда передалась и тебе. Сейчас они понимают, какая у тебя хорошая мама – она сказала тебе правду. Ты всегда будешь сыном твоих биологических родителей, а воспитает тебя другая семья».

Когда неделю спустя малыш прибыл на руках у нянечки на приём, Каролин увидела, что кожа его совершенно очистилась, но дыхание стало ещё более затруднённым, и врачи планировали подвергнуть младенца серьёзному обследованию. И вот что пишет Каролин: «Я начала говорить с ним, поглаживая пупок сквозь рубашечку: «Когда ты был в животе у своей мамы, ты ещё не дышал, мать кормила тебя через плаценту, с которой ты был соединён пуповиной. Эта пуповина шла вот отсюда, где лежит моя рука. Когда ты родился, ты дышал, пуповину перерезали, ты отделился от своей матери, которая этого захотела. Может, ты дышишь так плохо, потому что надеешься снова найти свою мать, чтобы было всё как прежде – когда ты находился в твоей матери и ещё не дышал сам. Но если ты решил жить, ты не можешь жить, не дыша. Твоя мать – в тебе, в твоём сердце. Тебя разлучили с ней не потому, что ты начал жить и сам дышать. И даже если ты не будешь дышать, тебе это не поможет снова найти её». Всё это я говорю уже спящему Оливье, а когда замолкаю, то с волнением замечаю, что дышит он носом, его дыхательные пути очистились, шумы исчезли, я ощущаю только лёгкое дуновение от его дыхания. Я прямо-таки ошеломлена этим результатом, как и нянечка рядом. Через месяц я узнала, что дыхание Оливье полностью нормализовалось».

В том, что говорила психоаналитик младенцу, заложен очень глубокий смысл, который понятен даже крошечному человеку, потому что затрагивает основу его бытия. Во-первых, Каролин показала ему принятие его биологической семьи, в особенности матери и её решения, сказав: «Твоя мама хорошая, она сказала правду, приняла решение тебе во благо, ты – сын своих родителей». Таким образом, она дала понять Оливье, что ему не надо отвергать часть себя или даже всего себя (вспомним сыпь, корки и струпья на теле), так как всё в нём – от матери и отца. Когда надежды медперсонала на то, что мать заберёт ребёнка сама, не оправдались, Оливье почувствовал, что мать не любит его, разрушилась «правильность», «хорошесть» её образа в нём, вслед за чем и началось резкое ухудшение здоровья. Каролин вошла в резонанс с чувствами младенца, услышала его «мысли». И воссоздала в нём словами образ хорошей матери, который очень важен для здорового самоощущения ребёнка. Это был толчок к самовосстановлению, к выздоровлению на основе принятия своей мамы. На второй встрече словами «ты отделился от своей матери», «если ты хочешь жить, ты должен дышать» Каролин заявила Оливье о его праве на существование, научив его брать ответственность за свою жизнь, за то, что он в состоянии и должен делать сам – дышать. И малыш внял этим словам – впитал целительную информацию всем существом и взял своё право на жизнь.

Преодоление отказа… от жизни

Отсюда мы перенесёмся к опыту консультантов по грудному вскармливанию, которые помогают мамам справляться с такой проблемой, как отказ ребёнка от груди. Если в предыдущем примере мы столкнулись с нежеланием дышать, то теперь мы поговорим о детях, отказывающихся есть.

Когда младенец не берёт материнскую грудь, но соглашается сосать бутылочку, мы думаем о нарушении взаимоотношений мамы и малыша (если, конечно, нет физиологических предпосылок – короткой подъязычной уздечки, спазмированных мышц и т.д.). Если же ребёнок отказывается и от груди, и от бутылочек, шприцов, ложечек – тут внутренняя проблема ещё глубже. Некоторые психологи и консультанты по грудному вскармливанию говорят в такой ситуации, что малыш не хочет жить. Однако и тут причина, скорее всего, во взаимоотношениях с матерью. Младенец может страдать и обижаться как в ответ на неадекватный уход, нестабильное поведение мамы, так и на подсознательную неготовность или даже нежелание женщины быть матерью. Также причиной может быть разлука с ней, например, в роддоме, или вынужденное пребывание в больнице и т.д. В таких ситуациях помогает объяснить малышу, по какой причине он был отделён от мамы, рассказать, что она делала для него в это время – например, много думала о нём, смотрела на него, сохраняла грудное молоко, ждала того времени, когда они опять будут вместе, молилась о его здоровье… И обязательно после пережитых трудностей нужно убедить ребёнка в том, что все сложности позади, что он – в родной семье, где все его любят, что он очень нужен своим родителям, что теперь они постоянно рядом.

Вот один случай из работы консультанта по грудному вскармливанию. Малышу Илюше было всего две недели, когда мама позвонила и дрожащим голосом сказала, что сын категорически отказывается брать грудь. Приехав, консультант убедилась: попытки приложить ребёнка к груди из разных положений заканчивались, почти не начавшись, истошным криком малыша, который отворачивался от груди всем телом, отталкивался руками и ногами. Илюша соглашался сосать только мамин палец. Бутылочка также вызывала плач, ел из неё малыш очень неохотно, большая часть сцеженного молока выливалась из ротика.
Во время небольших пауз на его сон в разговоре выяснилось, что после родов ребёнок в течение трёх суток был в реанимации из-за аспирационной пневмонии. Когда Илюша проснулся, консультант с мамой объяснили ему, что его лечили, что это было необходимо для него, что теперь мама будет всегда рядом. Женщина говорила о своей любви к нему, смотрела на него с улыбкой и с надеждой, что уж теперь отказ будет преодолён. Илья выслушал объяснения довольно спокойно и даже не сразу закричал, когда его поднесли к груди, однако через пару минут всё повторилось снова. Консультация длилась уже около трёх часов, со всё новыми и новыми бесплодными попытками приложить мальчика к груди.

Потом мама не выдержала, разрыдалась и в слезах произнесла: «Это я во всём виновата – до пяти месяцев беременности я не хотела ребёнка, просто смирялась с тем, что надо, что аборт делать нельзя. И хоть сейчас я ненавижу себя за эти мысли, всё равно я за это расплачиваюсь!» Ситуация наконец сдвинулась с мёртвой точки: консультант предложила женщине рассказать ребёнку о своих чувствах, своём состоянии во время беременности, и о том, как эти чувства изменились. Затем попросить прощения у сына, а также найти силы простить себя, чтобы больше не вязнуть в чувстве вины и ненависти к себе. Ведь если мама не принимает себя, то этот внутренний разлад чувствует и малыш – и отражает её состояние отказом от груди. Консультант попросила маму проговорить себе и ребёнку, что право на ошибку есть у каждого человека, ведь ошибки – часть нашей жизни, они делают нас мудрее и сильнее.

Вместе они продумали слова, которые нужно сказать мальчику. Ситуация наладилась в течение суток после разговора, и история Илюшиного грудного вскармливания оказалась в дальнейшем долгой и успешной.

Основные правила

Поговорим о правилах, которые нужно учитывать в таких «целительных» беседах.

Используйте только утвердительные положительные конструкции, избегайте частицы «не». Например, нужно говорить ребёнку: «Мы теперь вместе, я с тобой», а не: «Мы больше не будем разлучаться, я от тебя не уйду!». Поначалу это потребует самоконтроля, постепенно же фразы будут выстраиваться автоматически.

Нельзя выражать в словах, обращённых к ребёнку, свои личные притязания, беспокойства, страхи, смешивать их с истинными потребностями малыша. Здесь имеются в виду такие утверждения как: «В тебе вся моя жизнь!», «Мама жить без тебя не сможет!», или не раз слышанное мною от матерей в шутливом разговоре с их маленьким сыном: «Вот, это главный мужчина в моей жизни!» и т.д. Легко заметить, что во всех этих фразах женщина возлагает на ребёнка частично (а порой и целиком) ответственность за свою жизнь. В таком случае он должен оправдывать её ожидания и быть не собой, а тем, кем нужно быть, чтобы удовлетворять материнские запросы. И хотя мамы говорят такие слова, чаще всего не осознавая, какой смысл они несут, тем не менее, эти фразы в полной мере отражают то, какую функцию на самом деле выполняет для них ребёнок. Женщина, таким образом, как бы растворяется в нём, уходя от решения своих жизненных задач. И чем дольше так происходит, тем тяжелее эта ноша для малыша. В таких случаях, меняя словесные конструкции в общении с ним, возможно взглянуть совершенно иначе на свою жизнь, обратиться лицом к своим переживаниям, осознать свои ценности. Вот как можно переиначить эти фразы, чтоб они несли терапевтический смысл для пары мать-дитя: «Ты – один из самых значимых людей для меня», «Ты – важная часть моей жизни», «Я хочу, чтоб ты вырос замечательным мужчиной», «Я рада, что у меня именно такой малыш, как ты!» 3. Когда нужно донести до ребёнка какую-либо важную информацию, или дать импульс к выздоровлению, исправлению ситуации, нельзя говорить с ним в уговаривающем или вопросительном тоне, давать возможность выбора. Например, при работе с отказом от груди (да и в обычной, нормальной ситуации) будут совершенно бесполезны и даже вредны такие слова из маминых уст, как: «Ну давай, мой хороший, ну покушай, пожалуйста» или: «Ну что, будешь мамину сисю сосать?», «Ты будешь есть или играться?» Вместо этого нужно говорить фразы-установки: «Ты должен сосать грудь, это важно для твоей жизни, для твоего здоровья. Мамы кормят своих детей молочком. Такие малыши, как ты, сосут мамину грудь, чтобы расти, чтобы жить!».

Этот авторитарный, с первого взгляда, подход на самом деле оправдывает себя, так как в просительном тоне с малышом чаще всего разговаривают те мамы, которые каким-то образом сместились с позиции старшего, «главного». Чаще всего это случается в паре мать-дитя, когда ребёнок очень долгожданный, если были трудности с зачатием, вынашиванием данной или предыдущих беременностей, в дисгармоничной семейной ситуации. В таких случаях мамы отдают малышу столько любви… но не помогают ему почувствовать себя под надёжным крылом. Также это можно наблюдать, когда молодые родители хотят дать ребёнку абсолютную свободу, не очень понимая, что стоит за этим понятием. Чаще всего они пытаются реализовать то право на свободу и выбор, которых сами были в своё время лишены, но делают это, руководствуясь принципом протеста – «сделаю всё не так, как делали со мной мои родители». В таких отношениях ребёнок становится лидером, начинает управлять ситуацией, но это выматывает его, так как он совершенно не готов к принятию решений. Свобода должна приходить постепенно, соответственно этапу развития, а не обрушиваться на младенца с момента рождения. И это должно быть отражено на языковом уровне – чётко выстроенные повелительные предложения помогают в первую очередь самой женщине вернуть и утвердить себя в роли «родителя» и снимают излишнюю нагрузку с психики ребёнка. Если вдруг беседа с малышом не срабатывает сразу, нельзя при нём говорить, что это было ожидаемо, предсказуемо, например: «Я так и знала, что не возьмёт грудь, он всегда так кричит, как только я его подношу к груди» или «Ну вот, что ни говори, он не понимает, всё это бессмысленно, чего с ним не делай, я же говорила». Этот словесный мусор может засорить поток информации и сделать работу действительно бессмысленной.

Готовясь к важной беседе с малышом, нужно учитывать эти тонкости. Те, кто впервые говорит с ребёнком, могут даже предварительно продумать и записать то, что хотят сказать ему. Ещё одно универсальное правило – даже если мама не чувствует себя достаточно компетентной, опытной, если ей кажется, что у неё неудобная для малыша грудь, что она неловко носит на руках и т.д. – нельзя говорить об этом при ребёнке. Как часто консультанты по грудному вскармливанию и психологи слышат от женщин выражения вроде: «У меня руки-крюки – на руках у папы малыш успокаивается, а у меня плачет!», «Да уж, грудь как у коровы, а толку никакого!», «Эту грудь ещё он хоть как-то берёт, а вторая – вообще неудобная!», «Вот не повезло с мамой ребёнку, всё делаю коряво!» Не хочется дальше перечислять эти изречения. Понятно, что при таком неприятии себя создаётся угроза адекватному восприятию ребёнком своей мамы. И плотным кольцом её начинают окружать все те, кто знает, как «правильно», кто бесконечно критикует и поучает, не оставляя ей шансов полноценно почувствовать себя матерью.

Каждый раз, сталкиваясь с явным воздействием силы слова на крошечного младенца, мы в удивлении задаёмся вопросом – как же это получается? Будем ждать разгадку этого чуда каким-нибудь гениальным теоретическим умом. А пока мы можем пользоваться этой великолепной возможностью корректировать многие психологические и телесные проблемы самым экологически чистым способом – просто вложив своё понимание и любовь в слова. Нам следует помнить всегда – в общении ли с грудничком, ребёнком постарше, подростком, или взрослым человеком – в словах мы творим друг друга. Созидайте то, что вы хотите получить. Когда говорите с кем-то, знайте – это вернётся. Если нам дано свыше право на ношение такого сильного оружия, как язык и слово, то мы можем и должны учиться обращению с ним. Это даёт нам огромные возможности во всех областях нашей жизни, а также возлагает на нас особую ответственность за тот посыл, то наполнение, которые вкладываются нами в речь.